Меня попросили написать воспоминания по случаю смерти Жан-Поля, который ушел от нас 5 ноября 2006 года. Жан-Поль скончался в медицинском центре Лейденского университета после длительного и трудного периода пребывания в постели, всего лишь в нескольких сотнях метров от того места, где работал я.

Жан-Поль Маас известен своим огромным влиянием на развитие кошачьего любительства. Он был весьма уважаемым судьей, членом влиятельных национальных и международных организаций и федераций любителей кошек, у него были хорошие связи во всем мире. Однако известность со временем уходит. Когда ты уже больше не судишь, люди скоро забывают тебя. С письменным материалом - несколько иначе, особенно, когда это касается книг или статей, которые отличаются выдающимся качеством, как по содержанию, так и по стилю. У Жан-Поля были эти качества. Он работал академично и умел работать с источниками. Его работу по генетике окрасов кошки можно считать образцовой работой. Более того, некоторые из его работ были переведены на ряд языков и, следовательно, стали доступны широкой аудитории. Поэтому его звезда еще долго не будет тускнеть, и в холодные дни мы сможем найти уют и утешение от того тепла, которое она излучает.

Мне было крайне трудно приступить к этим воспоминаниям. Еще свежа в памяти боль утраты. Жан-Полю было всего 67 лет, и у меня осталось такое чувство, что он не смог реализовать весь свой потенциал, раскрыть весь свой талант. Мне так его жаль. Он был слишком молодым. Именно поэтому мне нужен был своего рода стимул, чтобы приступить к написанию. Лучше всего в таком случае пообщаться с кем-нибудь, кто был ему близок - с его женой Сильвией. У нас с ней был очень длинный и напряженный телефонный разговор, в котором мы обсудили его жизнь. Ей очень трудно возвратиться к обычным ежедневным делам, но к счастью ее очень поддерживают ее дети – Жан-Марк и Джеффри.

Последние годы Жан-Поля были далеко не легкими. Я заметил, что в последние несколько лет ему стало труднее путешествовать и судить. Обычно, когда мы вместе с ним судили, он был полон энергии, и после выставки ему нравилось бродить по городу, делать кое-какие покупки и праздновать завершение дня восхитительным ужином. Жан-Поль точно знал все хорошие места для еды и покупок, уникальные музеи, истории, анекдоты, шутки, сплетни и т.п. С Жан-Полем никогда не было скучно. Он знал, как позабавить своих спутников. А потом вдруг его жизненный пыл начал убывать. Ему нужно было больше времени для отдыха и выздоровления. Первые признаки того, что с ним что-то происходит, появились около пяти лет назад на юге Франции. После прибытия в гостиницу он отклонил мое приглашение выпить в вестибюле. Было всего лишь 7 часов вечера. Он предпочел пойти к себе в комнату и отдохнуть. Все мы время от времен устаем. Поэтому меня это не встревожило. Однако с той поры я заметил, что ему все больше и больше было необходимо сохранять энергию для судейства. Ведь судейство влечет большие затраты энергии. В последний раз мы судили с ним в Киеве. Ему нравилось ходить, несмотря на большой вес, а в тот раз он то и дело останавливался и начинал рассказывать мне что-нибудь из истории какого-либо здания или об особенностях его стиля. Или просто делал забавные комментарии. Это был просто повод. Он не мог продолжать идти без остановок. Это было что-то новое, и я легко к нему приспособился. Потом мы поднимались по довольно крутому подъему рядом с Андреевской церковью. Вдруг он упал лицом вниз. Я действительно забеспокоился, но он сказал, что это пустяк. «Не повезло», - сказал он, «Я поскользнулся». Он только разволновался, не разбилась ли фарфоровая фигурка борзой, которую я только что купил в тот день в антикварной лавке и которую он положил в свой рюкзак. Она не разбилась, но я был больше обеспокоен его состоянием, нежели борзой и предложил зайти в ресторан, где у нас был чудесный ужин и захватывающий разговор о нашем детстве и наших корнях.

По возвращению в Голландию я посоветовал, чтобы он проконсультировался у врача. Сильвия со мной согласилась, но он не пошел. Вместо этого он ответил, что знает, что скажет врач «У вас слишком большой вес!». Более того, он признался, что совершенно недавно, находясь за рулем машины по дороге на выставку кошек в Антверпене, он потерял сознание. Аварии, к счастью, не произошло, хотя он отъехал далеко от правой стороны дороги, сам того не замечая. Для него это было довольно тревожным звоночком, из-за которого он отменил поездку на выставку и вернулся домой. Думаю, это были знамения того, что могут произойти более серьезные вещи. Он понимал это и поэтому начал обсуждать вопрос об отходе от судейства. Человек, которому так нравилось путешествовать, начал проявлять нерешительность относительно поездок. Он просто больше не доверял своему физическому состоянию.

Вскоре после этих сигналов у него случился первый инсульт, из которого он чудом вышел после периода реабилитации физиотерапией. Его умственное состояние не пострадало. Не пострадала ни его речь, ни мышление или память, но двигательные функции стали затрудненными. Движения были медленными и слабыми. Нарушилась координация. К тому же его энергетический уровень был низким. Возвратившись домой после нескольких месяцев реабилитации, он был достаточно бодр и находился в хорошем расположении духа, но заболела Сильвия и была вынуждена лечь на несколько недель в больницу. За время реабилитации Жан-Поль немного похудел, но, оставшись дома один, оказался подверженным своей самой большой слабости: еде. Тем не менее, его выздоровление прогрессировало. Он даже снова сдал экзамен на вождение автомобиля (его водительское удостоверение после инсульта стало недействительным). Этот факт служит доказательством того, что его умственные способности, зрение и слух были в норме.

Каждый раз, когда я навещал его, он хотел знать все подробности о том, как идут дела кошачьем любительстве. Я иллюстрировал свои рассказы о выставках кошек фотографиями, и он с волнением рассматривал всех своих друзей по кошкам, особенно из Роландуса в Киеве. Роландус для него всегда был особенным. Здесь он нашел дружбу и признательность. Не только за его профессиональные качества как судьи кошек, но и больше всего за его человеческие качества. Он говорил мне: «Здесь я чувствую себя как в теплой ванной. Я всегда чувствую себя долгожданным в Киеве, как будто возвращаюсь домой из дальнего путешествия. Они поглощают все, что я написал о породах кошек и их генетике. Они действительно хотят познавать и распространять свои знания о кошках».

Хотя он отошел от судейства, он все еще был очень связан с миром кошек. Другими периодически повторяющимися темами разговоров были детство, семейные связи, семейные корни, впечатления от поездок в другие страны, путешествия, знакомство с другими культурами, религия, космополитизм и, конечно, шутки о сексе. У Жан-Поля было живое воображение, и он мастерки описывал, как определенные личности будут себя вести в определенных сексуальных ситуациях. Действительно очень смешно! Можете себе представить, как изображались некоторые люди, особенно его коллеги-судьи, которых он немного недолюбливал.

Поздней весной 2006 года, после того как выздоровела Сильвия, моя жена Франсин приготовила специальный ужин для Жан-Поля и Сильвии у них в доме в Лейдене, чтобы отпраздновать нашу продолжительную дружбу, которая длилась более тридцати лет. У меня есть две фотографии того памятного ужина. У Жан-Поля на руках его любимая собака Лотта, и он кажется очень счастливым в окружении двух очаровательных женщин. Франсин и Жан-Поль очень хорошо ладили между собой и любили вести дискуссии о литературе и кулинарных рецептах, а после его инсульта в их разговорах стала более заметной религия. Он воспитывался католиком, но не ходил в церковь вплоть до нескольких последних лет. Тогда у него и возобновился интерес к религии.

Жан-Поль написал кулинарную книгу для двух своих сыновей, где были описаны его самые удачные рецепты. Копию этой книги получили и мы, что я считаю большой честью. Конечно, она включала не только рецепты. Это было бы слишком заурядно, не по Жан-Полю. Напротив, почти каждый рецепт сопровождался анекдотом или историческим описанием: где купить настоящие ингредиенты (например, в Рю Муффет в Париже, где он жил, будучи студентом и где посещал занятия по профессиональной кулинарии) и как возник данный рецепт. У Франсин есть подобная кулинарная книга, составленная ее мамой, и мы подарили ее Жан-Полю по этому случаю. Можете себе представить, что они оба обменялись богатым опытом по приготовлению лучшего сырного суфле или пюре (по Жан-Полю в него надо положить ложечку винного уксуса). После этого Сильвия и Франсин разговаривали о шитье (Сильвия одно время давала дома уроки шитья любителям этого занятия), а Жан-Поль рассказывал мне о своих последних покупках. Он заказал кровать цвета индонезийского неба и «скутеромобиль», разновидность мотоцикла с тремя маленькими колесами, специально разработанного для инвалидов, чтобы помочь им при покупках или при осмотре достопримечательностей. Он с нетерпением ожидал своего «скутеромобиля», который дал бы ему больше свободы передвижения, и позволил бы ему ездить в парк, где он любил гулять с Лоттой.

Перед отъездом в Киев в сентябре 2006 года я навестил его, и мы планировали написать с ним новую книгу о кошках. Кроме описания пород, включая и новые породы, проиллюстрированных фотографиями, сделанными мной на выставках, он бы сосредоточился на генетике, в то время как я написал бы главу о судействе и происхождении как длинношерстных, так и короткошерстных пород. В генетической части он бы уделил внимание необычному цвету глаз, тэбби-рисунку у гибридов с дикими кошками (бенгалы, саванна и серенгети,) и исключениям в окрасах, связанных с полом (например, коты черепахового окраса,), генетической зависимости между наследственными дефектами пигментации и врожденными дефектами слуха кошек - синдрому Ваарденбурга у белых голубогазых кошек, коротконогости у манчкинов, полидактилии у пикси бобов, короткохвостости у японских бобтейлов, курилов и пикси бобов, различиям в шерстном покрове у разных пород рексов и бесшертности у разных пород сфинксов. И хотя за последние годы уже было написано много статей, которые можно было бы легко перенести в этот честолюбивый проект, все еще было необходимо провести огромное количество исследований для осуществления этого плана. Во время той встречи у меня не было ни малейшего предчувствия, что она окажется последней, когда я вижу Жан-Поля во всей его изысканности, например проявляющим весь свой потенциал одаренного писателя, интеллигентной личности, оригинального мыслителя и превыше всего нежного друга, настоящей родной души, полного очарования, остроумия, юмора и зачастую острослова. Совершенных людей нет, а творческие люди могут проявлять свой артистичный нрав, то есть они могут легко поддаваться переменам настроения, быть упрямыми, непредсказуемыми и недипломатичными. Однако я знал, как справляться с колебаниями его характера. Покидая его, я сказал: «Полти, пока меня здесь не будет, веди себя хорошо и, особенно, с восхитительной Сильвией. Когда я вернусь, то привезу тебе с Украины красной икры, но только при условии, что ты будешь себя хорошо вести. Обещаешь?» «Да, Питерти, да», - ответил он, - «Если ты так говоришь, то я буду ангелом». Это был настоящий Жан-Поль: немного капризный, играющий словами, притворяющийся, дурачащийся как ребенок, шутящий и в то же самое время неотразимо очаровательный. В скором времени, перед моим отлетом в Киев мне позвонила Сильвия и сказала, что Жан-Поль снова в больнице, возможно в связи с еще одним инфарктом. Когда я вернулся из Киева, Сильвия сказала мне, что он чудом выкарабкался и во второй раз, а это было своего рода воскресением. Врачи были поражены. Он сидел в кресле-коляске, шутил с медсестрами и уже приступил к новой программе реабилитации. Невероятно! К нему приехали его дети и внуки. Он был рад услышать, что снова станет дедушкой. Следовательно, была надежда. Он попросил меня навестить его. Конечно, я хотел к нему поехать, хотел передать ему подарки от Роландуса, письмо от Ольги и Андрея и обещанную красную икру… Но у меня накопилось много работы за время пребывания за границей, и я еще не полностью выздоровел после гриппа. Мне не хотелось заразить и его. Поэтому я решил отложить свой визит.

На следующей неделе я поехал в больницу с письмом и подарками из Киева. Слишком поздно… В приемном отделении мне сообщили плохую новость. За день до этого он упал в обморок в ванной, не мог дышать, его прооперировали и сейчас он лежит в центре интенсивной терапии в критическом состоянии. Все были подавлены. Как такое могло случиться? Мне посоветовали навестить его через несколько дней. Я так и сделал. Я приехал в центр интенсивной терапии через несколько дней, но мне сказали, что он находится в искусственной коме. Я увидел, как он лежит там неподвижный, с разного рода трубочками входящими и выходящими из его тела и электродами на груди. Потом, в оставшиеся недели, я еще три раза навещал его. Его состояние было неизменным. 5 ноября он умер. Мне так не хватает его. Думаю, что нам всем. Прощай Жан-Поль. Мы тебя любим. Упокой Господь твою душу.